Друзья, у кого есть опыт в верстке текстов на сайтах? Кому не жалко подобным опытом поделиться? Я — нуб и жажду советов. Буду благодарен за любую информацию: от «как выделить абзац, не ставя шесть пробелов» (tab при опубликовании текста почему-то аннулируется) до «как использовать на mypage иные шрифты, кроме предложенного по умолчанию».
Выходя из автобуса, я заметил странного человека. Женщина, чей возраст определить было решительно невозможно, шла впереди меня, шагая так свободно и легко, словно была одна на целом свете. Одежда, какую не шьют на детей, неожиданно придавала ей детские черты. Летящая походка, показавшаяся бы развратной в других условиях, навевала мысли не о сексе, а о безграничных просторах, которые она и я можем пройти. По-мальчишески короткие кудряшки венчали ее голову. Ярко-синий зонт задорно качался на руке, продетой в шнурок. Чем больше я глядел на нее, тем больше меня охватывало чувство узнавания. Если бы летний ветер на мгновение принял человеческий облик, я уверен: он выглядел бы именно так. Предвидя, что вскоре мы разминемся, я обогнал чудо, чтобы заглянуть в ее лицо… и не смог. Ветер безлик. Пусть его лицо останется тайной, которую я никогда не узнаю. Проходя мимо Незнакомки, я улыбался и опускал голову вниз, и не мог иначе. И я всем естеством чувствовал, что что-то меняется. Как будто я был лампочкой, а она зажгла меня. Как будто я был зелеными водами болота, а она уточкой-мандаринкой опустилась на меня и сказала: «Ты — жизнь».
Доброе время суток, Читатель!
Давай поговорим о таком неоднозначном явлении как доверие.
Испокон веков люди искали такого человека или группу людей, которым могли бы довериться, и которые, в свою очередь, доверяли бы им. Такое стремление обусловлено несколькими причинами.
Совместное проживание с человеком, которому я мог бы доверять, увеличивает шансы на выживание. Я могу преклонить рядом с ним голову ночью, не боясь быть убитым; доверить ему свои вещи на хранение в свое отсутствие; наконец, обратиться к нему за советом, уверенный в том, что мое обращение даст мне лекарство от душевных болезней и не обратится оружием, направленным на меня.
А в чем прелесть оказания услуг тем, кто тебе доверяет? Взаимное доверие укрепляется и разрастается. Если я проявил свою доблесть, велика вероятность того, что в следующий раз будет аналогичным отношение ко мне. Подтверждая свой статус человека, которому можно доверять, я увеличиваю свои шансы получить в будущем блага доверительных отношений. Но истоки стремления к этим благам могут быть различны: удовлетворение потребности в любви/дружбе (что я считаю одним и тем же), своекорыстие, мошенничество, благополучный для меня исход в битве (и вот уже доверие выливается в национализм и джихад).
В своей жизни я периодически сталкиваюсь с обвинениями в отсутствии доверия. И теперь, дорогой Читатель, я подхожу вместе с тобой к вопросу, на который мне страшно отвечать. Кому это выгодно?
Чего я только не слышал в жизни… Небольшая выдержка. Жирным шрифтом прописаны мои реплики.
Предыстория: собеседник сказал пару банальных вещей, о чем я сообщил ему вслух.
– Слишком частое упоминание трюизма.
– Слишком частое употребление трюизма.
***
Предыстория: собеседник удивлен моим стремлением все перепроверить, мне лень объяснять свое поведение, зная, что меня даже не попытаются понять. Примечание: ОКС – обсессивно-компульсивный синдром.
– Будем считать, что у меня ОКС.
– Но у тебя нет ОКС.
– А ты не читал мою медицинскую карту.
– Понятно.
– Да ни хрена тебе не понятно.
***
Предыстория: собеседник искал любовника в моем лице.
– Я не буду с тобой спать.
– Пока.
***
Предыстория: ленивый одногруппник сообщает об ошибке в условиях задачи, чтобы ему не пришлось ее решать.
– В уравнении ошибка.
– Это в тебе ошибка.
***
Предыстория: впереди двух студентов, изучающих китайский, идет странный парень.
– Видишь парня с татуировкой?
– Да, вижу. У него на шее написано по-китайски: «Люблю суп».
– Нет, у него написано по-русски, что он дурак.
***
Предыстория: парень в аптеке просит провизора продать ему презервативы.
– Какие вам?
– А хуй его знает!
– Ну вот у него и спроси.
***
Предыстория: маленький непоседа нарвал анютиных глазок с бабушкиной клумбы. Маму непоседы зовут Аней. Недовольная бабушка кричит:
– Кто вырвал мамины глазки?
Был у меня знакомый, назовем его Вася. Неожиданно для нас самих мы с Васей обнаружили по скелетику в шкафах друг друга. Палиться никому не хотелось, поэтому мы договорились взаимно держать темные пятна биографии в тайне. Но, даже несмотря на договор, осознание того, что твой секрет известен кому-то, кроме тебя, будило неприятные фантазии, прокрадывалось в ночные кошмары и в общем здорово давило на нервы. На тот момент мы с Васей были знакомы не то чтобы очень давно, что также осложняло ситуацию: у нас не было возможности составить друг о друге сколь-нибудь надежное мнение. В конце концов, мне надоело волноваться самому, смотреть на мандраж Васи и в каждом диалоге с жадностью и страхом ловить слова, похожие на то, что я так боялся услышать. И я придумал самоназванный закон статистики.
Опирался он на то, что мы росли и воспитывались примерно в одинаковых условиях и сложившиеся у нас системы моральных ценностей казались похожими (за исключением одного пункта, конечно, в котором никто не верил никому). Коротко наш разговор с Васей, в котором я рассказывал ему о выведенном мной законе, звучал так:
– В сложившейся ситуации каждый из нас может выбрать одно из двух действий: раскрыть секрет или не раскрывать. Большинство людей зачастую мыслит одинаково, используя шаблоны. Девушки любят цветы. Парни любят большие скорости. Оба пола считают постыдным быть обладателем бледной кожи в августе. У людей со схожими условиями жизни, воспитания, похожими интересами и мировоззрением (из того немногого, что мы успели друг о друге узнать, выходило как будто так) решения будут совпадать еще чаще. Таким образом, если ты задумаешь предать меня, я всегда об этом узнаю.
– Откуда?
– Если мне захочется предать тебя, значит, ты тоже хочешь этого. Если я старательно подавляю все мысли о том, что ты впринципе способен на предательство, значит, ты делаешь то же самое. Ты можешь попытаться обвести меня вокруг пальца, но себя обмануть не сможешь. Это закон статистики.
Разумеется, это был блеф, но возник он не на пустой почве. И да, это сработало.
От реальности, боли и горя в свой дом
убегу, чтобы там не жалеть ни о чём.
Отдохнув в тишине, в ночь окно распахну
и, достав чёрных красок и кисти, начну
покрывать краской стены, полы, потолок
и на мебель обрушу чернильный поток. Чёрный кот мой запрыгнул на чёрный диван,
а на чёрном столе стоит чёрный стакан.
Почернели на полках бумаги листы,
и чернеют мои мысли, сны и мечты.
В чёрной комнате вижу теперь свой портрет.
Я раскрашу весь мир в свой любимый цвет.
Каков ваш любимый цвет и чем обусловлен ваш выбор? В разные периоды биографии чёрный был для меня спасением, рекламой, инструментом.
Первая волна страсти к чёрному накрыла меня в 15 лет. В это время я начал своё знакомство со школой рока вообще и отдельными его направлениями в частности. Тяжёлая немецкая сцена вселяла бодрость. Так называемый готический металл (мистический на самом-то деле, а не готический, ибо религией тут и не пахнет) открывал двери в мир нереальных событий и сказочных существ. Непривычный для слуха индастриал разбавлял долгожданным хаосом слишком правильный мир. Альтернатива пробуждала чувство социальной ответственности и наводила на когда-то забытые глубокие думы. Внезапно открывшееся разнообразие, тем не менее, было нанизано на одну нитку. Всё перечисленное было… сильным. И крутым. От этой музыки веяло мощью. Она заставляла уважать себя. И это было то, чего так недоставало худосочному прилежному ученику. Любовь к чёрному цвету была ни чем иным, как желанием причаститься к тому, что сильнее тебя, но к чему ты хочешь стать ближе.
Вторая волна была выражением протеста. Это был выпускной период. Мне так и не удалось «влиться» в коллектив, и, более того, я в нём разочаровался. Мне не нравились пошлые шуточки и публичные унижения кого бы то ни было. Обусловленность подколок по поводу генетических черт вызывала сильное сомнение. Выражение товарищеских уз посредством взаимных оскорблений казалось ненормальным и непонятным. Попытки школьников слепо следовать моде, пренебрегая стилем, казались глупыми. Девушки в яркой разноцветной одежде напоминали стайку попугаев. Парни в джинсах и полосатых свитерах выглядели несерьёзно и, почему-то, неухоженно. Никто не облачался в чёрное. И я закутался в цвет ночи вновь, чтобы сказать: «Я не желаю иметь с кем-либо из этих лиц ничего общего». С кем я дружил? Друзей не было. Были приятельские отношения по интересам. Я разговаривал в свободное от учёбы время с преподавателями, родителями одноклассников, дядей, дедом. В отличие от зелёного меня, они путешествовали, попробовали разные интересные работы и знали многое из того, что не знал я. Пока ровесники обсуждали дела любовные и субботние пьянки, я интересно проводил время с более старшими знакомыми. И я отчаянно жаждал сократить пропасть между ними и мной.
Третья волна настигла меня в период, когда я начал работать. К этому времени я смирился с неизбежностью определенного процента невежества в человеческом обществе. Чужие мнения меня более не беспокоили. Я ничего не хотел сказать своим видом и своей одеждой. Кто ищет, тот найдет. Мой тесный круг общения все еще составляют люди старше меня, но уже с меньшим разрывом в возрасте. Каждый новый предмет гардероба приобретался исключительно исходя из его целесообразности. Светлый пуховик пачкается на четвертый день, поэтому я предпочту черный. В темных штанах не страшно сесть на не очень чистую лавочку. В черной футболке не страшно вспотеть или облиться. Черный цвет преактичен и сочетается почти с любым другим.
Таким образом я могу объяснить любое свое действие, любую симпатию или антипатию. Любопытничайте.
Зарисовка из жизни.
В ожидании общественного транспорта на остановке двое: рассказчик и девушка интеллигентного вида. Полным безграничного терпения и вежливости голосом молодая леди ведет телефонный разговор. В какой-то момент девушка перестает отвечать собеседнику и слушает его минуты две, после чего, не меняя интонации и выражения лица, изрекает: «А не пойти ли бы вам на хуй?» В скором времени диалог был окончен, и девушка принесла извинения случайному свидетелю.
Вот оно — добро с кулаками; мир, в котором добрые и сильные полиглоты разговаривают с каждым на их языке)
Мало кто догадывается об этом при жизни, но все религии отчасти правы. После смерти этот факт становится более очевидным. Размышляя о том, который раз это осознаю я сам, я проходил мимо длинных стеллажей библиотеки. А вот и то, что мне нужно… Как же много материала накопилось! Пробегусь по нему выборочно — так интересней.
«Инкарнация 442-537, Византия. Исидор Милетский»
Участвовал в строительстве собора Святой Софии в Константинополе, изобрел инструмент для непрерывного черчения параболы… Неплохо.
«Инкарнация 866-945, Япония. Ки-но Цураюки»
Поэт, прозаик, филолог. Логично. Одно с другим взаимосвязано. Что я написал при жизни?
«Дымкой осенены,
На ветвях набухают бутоны.
Снегопад по весне -
Будто бы, не успев распуститься,
Облетают цветы с деревьев..."
Наверное, все мы успели хоть раз побывать поэтами.
«Инкарнация 1072-1112, Италия. Танкред д’Отвиль»
Отличился участием в первом крестовом походе. Моя рука непроизвольно коснулась лица: и я туда же! Ладно, оставим это. Что было потом?
Я листал опись своих жизней, и на моих глазах расцветали и обрывались жизни актрис, музыкантов, ученых, заботливых домохозяек, политических деятелей. Вздохнув, я закрыл книгу. Нет смысла читать описание последней жизни. Будучи наивной девушкой и прилежной ученицей, я окончила школу с золотой медалью и поступила в Гуманитарный. Специальность преподавателя всегда казалась мне близкой к божественной – стремиться к знаниям, вести за собой к свету, влиять на историю… Это то, для чего я жила. На деле же я столкнулась не с почетом и жаждой знаний, а с бумажной волокитой и обидными прозвищами. На собраниях мне постоянно затыкали рот за «чрезмерное новаторство». Сменив несколько рабочих мест, я всюду сталкивалась с этим опять и опять. Однажды, потеряв ключи, я ждала вечером мужа в баре… Не скажу, что этот случай стал ключевым в той моей жизни. Он был предопределен моими опытом и мышлением. Не будь его – я нашла бы другую возможность и повод начать выпивать. Увольнение. Алкоголизм. Лечение. Опять бутылка. Когда ушел муж, я поняла, что перестаю быть человеком. То жалкое существо, которым я являлась в этот период, можно было сравнить, пожалуй, разве что с червём. Я бы могла сослаться на то, что уже не могла ничего изменить. Или не хотела. Но не сейчас, когда театр планеты всей предстал передо мной. Я вижу, что XXI-й век собирается удивить живущих.
Человечество уже давно придерживалось стратификации. Жива она и поныне. Плоды труда и интеллекта разделили людей на три типа, и описывать их одинаково неприятно. Пока одни маются от безделья, другие изматывают себя физическим трудом, не досыпая, но храня на антресолях портфолио с грамотами, медаль и диплом. Одним думать уже незачем, другим – некогда. Узкую прослойку, которой пока есть что предложить, быстро затыкают под дулом пистолета, угрозой увольнения или гнетом окружения. Плоды НТП не оставят нас, если рядовой рабочий будет уметь выполнять одну или две операции. В противовес былым дням в век обязательного образования знания размазываются в умах живущих почти равномерным тонким слоем. А если тебе досталось чуть больше, чем остальным, то это не повод для гордости или реформ. Заткнись и делай свою работу соответственно стандарту и традиции. За тебя уже все сказано. И это многократно повторяется друзьями, коллегами и мужем. И вот ты уже веришь и довольствуешься малым, и становишься червём.
Я вышел из библиотеки и с тоской посмотрел на светящийся белым проём, искажающий пространство. Дорога в рождение… Смотреть на нее было нестерпимо, и я отвел взгляд на лица прохожих, задумавшись о том, в сколь разных обличьях нам предстают герои. Только сейчас я осознал всю смелость Анри Матисса и Сергея Ивановича Щукина, но какой в том толк, когда я вновь буду рожден?
Сосед, что мне мешает спать,
принять гостей, писать, учиться,
ужель не можешь раз мне дать
возможность тишью насладиться?
Когда, покинув бренный мир,
Я вновь очнусь средь жара Ада,
то, мести жаждою томим,
тебя начну искать средь смрада.
Себе на радость я в Аду
(немолчный шум — вам не игрушка!),
хоть пару гирь себе найду
и на твою дурную бошку
я буду вечность их ронять,
пока не возродишься вспять!
